Влияние перекрестного субсидирования в электро- и теплоэнергетике на изменение поведения участников оптового и розничного рынков электро- и теплоэнергии

- Электро- и теплоэнергия являются то­варом, параметры которого изначально опре­делены, следовательно, можно предположить, что поведение потребителей в контексте выбора источника энергоснабжения будет в значительной степени определяться ценой на энергоресурсы. Однако при анализе пове­дения потребителей при принятии операцион­ных и инвестиционных решений следует учи­тывать, что действующие в настоящее время тарифы искажены наличием перекрестного субсидирования.

Перекрестное субсидирование появилось в 90-е годы как мера социальной поддержки для населения, но даже с ростом доходов граждан объемы перекрестного субсидирования про­должали расти [Селляхова, 2012; Арзуманов, 2013; Павлов, 2017]. Государство неоднократ­но пыталось решить проблему перекрестно­го субсидирования. Так, в начале 90-х годов была создана двухуровневая структура ре­гулируемых рынков: рынок «Единственный покупатель» на федеральном уровне и регу­лируемые вертикально-интегрированные ком­пании на уровне регионов [Трачук, 2010а]. Вместе с тем, модель рынка «Единственный покупатель» была реализована на ФОРЭМе не полностью - АО-электростанции и боль­шинство АО-энерго, участвующих в оптовом рынке, являлись дочерними компаниями РАО «ЕЭС России», которое фактически было мо­нополистом на ФОРЭМе. Второй этап реформ был начат в 2001 году, в результате деятель­ность монопольных вертикально-интегри­рованных электроэнергетических компаний была разделена на три конкурирующие сфе­ры: производство, передача и распределение, сбыт электроэнергии [Трачук и др., 2010б].

Эти меры позволили привлечь приток иностранных инвестиций, в частности та­ких крупных компаний, как E.On (немецкая энергокомпания), Enel (итальянская энерго­компания), Fortum (финская государственная энергетическая компания), а также убрать механизм перекрестного субсидирования с оптовых рынков [Трачук, 2011]. В 2014 году механизм перекрестного субсидирования был легализован, и соответствующее поня­тие было введено в законодательство России. Были завершены пилотные проекты по вве­дению социальной нормы, но их эффектив­ность не оправдалась [Зыкова, 2016]. Стало понятно, что решить проблему опережающим ростом тарифов без негативных социальных последствий невозможно [Трачук и др., 2017].

Поиск компромиссных решений ведет к постановке ряда вопросов о воздействии снижения цен на эффективность:

• какой прямой экономический эффект, в том числе для самих промышленных пред­приятий, сформирует снижение отпускной цены электроэнергии?
• насколько данное снижение сократит объем капитальных вложений со стороны электрогенерирующих и электросетевых компаний и, соответственно, насколько сни­зился спрос со стороны последних на матери­алоемкую продукцию промышленных пред­приятий?

Вопросы воздействия ценообразования в электроэнергетике на макроэкономические показатели отраслей экономики рассмотрены в ряде крупных работ в данной области, где были выявлены следующие особенности:

• последствия ценовых воздействий рас­сматриваются исключительно в аспекте поло­жительного влияния снижения цен покупной электроэнергии для потребителей без учета эффекта сокращения объемов капитальных вложений и, следовательно, спроса на мате­риалоемкую продукцию промышленных от­раслей со стороны электроэнергетических компаний в результате формирования у по­следних «выпадающих» доходов;
• за рамками исследований остаются во­просы воздействия корректировки тарифной политики в электроэнергетике (поэтапного сокращения перекрестного субсидирования) на отрасли экономики во взаимосвязи вы­пуска отраслевой продукции и платежеспо­собного спроса домашних хозяйств, его по­следующего влияния на темпы отраслевой производственной динамики при одновремен­ном снижении и повышении цен электроэнер­гии соответственно для прочих потребителей и населения.

В частности, в работе «Перекрестное субсидирование в электроэнергетике: итог пятнадцатилетней борьбы» Энергетическо­го центра Московской школы управления «Сколково» [Ряпин, 2013], где предлагает­ся поэтапный расчет структуры формирова­ния перекрестного субсидирования между категориями потребителей электроэнергии в России по всей цепочке «производство - до­ставка» электроэнергии, анализируется толь­ко положительное воздействие ликвидации перекрестного субсидирования на динамику промышленного роста в размере 3,6% в год. За рамками данного исследования остается вопрос: как рост цен электроэнергии для на­селения, обусловленный отменой перекрест­ного субсидирования, отразится на объеме совокупного спроса и на добавленной стои­мости непосредственно самих отраслей эко­номики?

В работе «Влияние роста цен на газ и электроэнергию на развитие экономи­ки России» Института энергетических исследований РАН [Макаров, Митрова, 2013], где исследуется влияние принципа сдерживания темпа роста отпускных цен на энергоносители на основные макроэко­номические показатели, в частности при­водится тезис, что сдерживание цен на га­зоснабжение и электроэнергию позволит обеспечить прирост ВВП в размере 9,4 трлн рублей в период 2013-2020 годов, в основ­ном за счет перенаправления сэкономленных средств электроемких производств на инве­стиции, что обеспечило бы мультипликатив­ный эффект в экономике за счет прироста производства в смежных отраслях, - не учи­тывается эффект сдерживания цен на энерго­ресурсы для самих энергетических компаний и впоследствии на экономику - приводится лишь тезис, что данный сценарий посилен для компаний-энергопоставщиков и не соз­дает угрозы их финансовому положению.

В этой связи была поставлена цель иссле­дования - провести анализ влияния ценообра­зования на электроэнергию на макроэконо­мические показатели отраслей экономики с целью выработки рекомендаций по снижению объемов перекрестного субсидирования.

Для достижения цели исследования мы ис­пользовали трехэтапную методологию, пер­вый этап которой представлял собой анализ уровня энергоемкости отраслей экономики, позволяющий предварительно оценить воз­действие изменения цен электроэнергии по каждой отрасли с учетом обмена промежуточ­ной продукцией.

На втором этапе был проведен расчет объ­емов перекрестного субсидирования по методологии, предложенной в работе [Ряпин, 2013], и мы оценили влияние рассчитанных объемов перекрестного субсидирования на субсидирующих и субсидируемых участников энергорынка.

На третьем этапе проведено моделирова­ние снижения объемов перекрестного субси­дирования и его влияние на макроэкономиче­ские показатели.

Следует отметить, что ценовой фактор электроэнергии усиливается наличием меж­отраслевых связей в экономике. Так, напри­мер, увеличение цены электроэнергии для об­рабатывающих отраслей может не только повлиять на снижение их прибыли или фонда оплаты труда или привести к пропорциональ­ному повышению цены отпускной продукции, но и увеличить себестоимость отраслей, где существенную долю занимает продукция этих отраслей. В этой связи уровень влияния це­нового фактора электроэнергии на отдельные отрасли экономики определяется не только долей прямых затрат на покупную электро­энергию в выпуске продукции, но и объемом использования продукции смежных отраслей, особенно электроемких, при изготовлении собственной продукции, куда уже предвари­тельно включены аналогичные прямые затра­ты на электроэнергию.

Для анализа уровня энергоемкости отрас­лей нами были определены полные затраты на основе двух этапов:

• на основании данных Росстата (Бюл­летень «Структура и основные показатели деятельности хозяйствующих субъектов») определялись прямые фактические стоимост­ные затраты на электроэнергию по отраслям экономики в соответствии с Общероссийским классификатором видов экономической дея­тельности (ОКВЭД) (за исключением отрасли «Финансовая деятельность»);
• полученные данные интегрировались в краткие таблицы использования товаров и ресурсов в ценах покупателей системы на­циональных счетов (СНС) посредством двой­ного пересчета - первоначально прямых за­трат на покупную электроэнергию отраслей, участвующих в промежуточном потреблении с учетом коэффициента использования вы­пуска продукции последних в производстве продукции смежной отрасли за вычетом доли прямых затрат одноименной отрасли и анало­гично пересчета уже полных затрат в структу­ре производства отраслей (табл. 1).

Превышение соотношения полных затрат к прямым составляет в среднем 2-2,5 раза, причем сопоставление таких затрат показыва­ет наиболее сильное влияние ценового факто­ра в отраслях: «Строительство» - вместо 6-й позиции при ранжировании по прямым затратам переместилось на 5‑е место; отрасль «Рыболовство, рыбоводство» сместилась на 2 позиции вверх, опередив отрасль «Гостиницы, рестораны» и «Здравоохранение», которые, наоборот, по отношению к прямым затратам электроэнергии сместились вниз.

Все вышеуказанные перемещения при ран­жировании обусловлены дифференциацией доли использования отраслевой продукции электроемких предприятий в собственном производстве продукции и оказании услуг.

Таким образом, полные затраты покупной электроэнергии с учетом прямых и косвенных затрат электроэнергии в стоимости выпуска продукции позволяют в первом приближении оценить воздействие изменения цен электро­энергии по каждой отрасли с учетом обмена промежуточной продукцией.

На втором этапе исследования нами прове­ден анализ объемов перекрестного субсидиро­вания за последние пять лет (2011-2016 годы) показывающий, что наибольший объем пере­крестного субсидирования приходится на сетевые тарифы (табл. 2). В целом следует отметить, что за пять лет рост объемов пере­крестного субсидирования удалось остано­вить. Так, в 2015 году объемы перекрестного субсидирования снизились на 2% (это 6,92 млрд рублей). В основном это произошло за счет сокращения объемов переплаты потре­бителями «последней мили» (снижение про­изошло на 37,9 млрд рублей, или в 3,5 раза). Также снизился объем перекрестного субси­дирования в ставке на оплату потерь электро­энергии на 4,32 млрд рублей, или на 14,8%.

К негативным тенденциям следует от­нести: увеличение объемов перекрестного субсидирования, осуществляемого через ре­гулируемые договоры на электроэнергию и мощность, на 11,2 млрд рублей, что со­ставляет 18,3%, и предельной величины пе­рекрестного субсидирования, «заложенно­го» в сетевые тарифы на 24,1 млрд рублей, или 11,7% [Володин, Линдер, 2017].

Далее мы провели анализ влияния рассчи­танных объемов перекрестного субсидирования на субсидирующих и субсидируемых участни­ков энергорынка. Под субсидирующими груп­пами потребителей мы понимаем потребителей, присоединенных на высоком напряжении (BH) и на первом среднем напряжении (СН1). К суб­сидируемой группе отнесено население (HH) и потребители, подключенные на 2СН (табл. 3).

Основная нагрузка субсидирования при­ходится на первую группу (ВН) - около 179,5 млрд руб., которая включает суммы переплат, включенные в ставку на компенсацию потерь, а также перекрестное субсидирование между одноставочным и двухставочными тарифами на высоком напряжении.

Потребители, подключенные на первом среднем уровне (СН1), несут меньший объем субсидирования - около 14,9 млрд руб. в со­ставе ставки на компенсацию потерь и содер­жание сетей.

Следует отметить, что не всегда можно вы­делить группы субсидируемых потребителей. Например, плата потребителей, подключен­ных к объектам «последней мили», увеличива­ет выручку сетевых компаний, но не является в чистом виде «перекрестным субсидирова­нием». Таким образом, общая разница между переплатой субсидирующих групп потребите­лей и объемами субсидирования, для которых можно установить группы потребителей - бе­нефициаров, в 2015 году составила 94,68 млрд рублей без НДС.

На третьем этапе исследования мы рассмо­трели влияние цены на электроэнергию на де­ятельность предприятий различных отраслей промышленности.

Влияние энергетической отрасли на де­ятельность предприятий других отраслей обусловлено уровнем расходов на покупку электроэнергии и ее долей в себестоимости продукции соответствующих отраслей. Так, наиболее энергоемкими считаются металлур­гическое и химическое производства, где доля затрат на электроэнергию может достигать 35% (например, при производстве алюминия). При этом наибольший объем потребляемой электроэнергии приходится на отрасли чер­ной и цветной металлургии, в т.ч. производ­ство алюминия, химической отрасли, в т.ч. производство пластмасс, химических смол, удобрений, синтетического каучука. Сле­дует отметить, что высокая доля покупной электроэнергии в себестоимости предпри­ятий отрасли производства и распределения электроэнергии, газа и воды обусловлена тех­нологией такого производства (обеспечение работы электрооборудования станционной электросети, насосов, компрессоров и проч.), а также величиной потерь при передаче элек­троэнергии. Например, в 2015 году величина собственных нужд электростанций составила 53 760 млн кВт-ч, а величина потерь оценена 11,48% от величины отпуска электроэнергии в сеть. При этом следует учитывать, что если генерирующие компании превышают установ­ленные лимиты потребления электроэнергии, то стоимость электроэнергии для собствен­ных нужд рассчитывается исходя из средне­взвешенных цен ОРЭМа, которая значительно выше. В целях компенсации потерь в энерге­тической сети электросетевые компании опла­чивают электроэнергию по одноставочной цене, формируемой по принципу как для ко­нечного потребителя, за вычетом стоимости услуг по передаче электрической энергии по собственным электросетям и с учетом со­ответствующей сбытовой надбавки гаранти­рующего поставщика.

В табл. 4 показано потребление электро­энергии предприятиями различных отраслей.

Если проанализировать уровень затрат на электроэнергию в валовой прибыли компа­ний (столбец 6 табл. 4), то колебание от 0,73% в оптовой и розничной торговле до 27,9% в производстве и распределении электро­энергии, газа и воды говорит о существен­ном влиянии цен на электроэнергию на уро­вень располагаемых собственных инвестиций в отраслях экономики (в среднем доля затрат на электроэнергию составила 8,59%).

Таким образом, перекрестное субсидиро­вание населения негативно влияет на конку­рентоспособность целого ряда отраслей рос­сийской промышленности, создает стимулы для крупных потребителей строить собствен­ную генерацию, инвестировать в присоеди­нение к электрическим сетям открытого ак­ционерного общества «Федеральная сетевая компания Единой энергетической системы», приводит к убыткам распределительных се­тевых организаций, а также к росту тарифов для малого и среднего бизнеса, что суще­ственно замедляет его развитие.

Завышенные тарифы на услуги по пере­даче электроэнергии для промышленных потребителей заставляют их активно раз­вивать собственную генерацию и стремить­ся к снижению потребления электроэнергии из централизованной сети, что также ставит под угрозу стабильность работы сетевых компаний. Завышенная доля сетевой состав­ляющей в конечной цене электроэнергии «от­бирает» выручку генерирующих компаний. Все это, безусловно, сказывается на рыночной капитализации и способности привлекать за­емные средства как генерирующими компа­ниями, так и распределительными сетевыми компаниями.

Завышенные расходы на оплату электро­энергии, которые несут субсидирующие группы потребителей, выражаются в более низком, чем потенциально возможный, росте промышленного производства. И, соответ­ственно, в более низком ВВП. Недополучен­ный ВВП оценивается, по нашим расчетам, в 387, 9 млрд рублей, или 0,6%.

Для ответа на вопрос - «С каким темпом необходимо снижать объемы перекрестного субсидирования?» были использованы ин­струменты системы национальных счетов - симметричные таблицы «затраты - выпуск» и межотраслевой баланс «продукт - продукт», рассчитанный по 22 отраслям. Также строи­лись регрессионные зависимости между ВДС (валовой добавленной стоимостью) отраслей экономики и ее дальнейшем распределении на воспроизводство и конечное потребление.

Мы провели анализ влияния постепенно­го снижения перекрестного субсидирования (на 2%, то есть тот темп, который есть сей­час) и получили, что эффекты снижения «пе­рекрестки» окажут негативное воздействие на материалоемкие отрасли промышленности и положительное - на финансовые, посредни­ческие, торговые, оздоровительные услуги. В целом будет наблюдаться положительное воздействие снижения объемов перекрестного субсидирования на отрасли экономики.

Второй вариант расчетов делался из пред­положения полной одномоментной ликвида­ции перекрестного субсидирования. В при­веденной табл. 5 видно, что отрицательный результат для экономики превысит положи­тельный, то есть необходимо поэтапное сни­жение объемов «перекрестки».

Следующий вопрос, который был нами поставлен: с какой скоростью должны расти тарифы на электроэнергию, чтобы достичь ликвидации перекрестного субсидирования? Для ответа на него мы использовали макроэ­кономическую модель формирования, исполь­зования и воспроизводства отраслевой добав­ленной стоимости.

Шаг, с которым мы моделировали повыше­ние тарифов, - 1%. Критерием оптимально­сти скорости роста тарифов мы использовали показатель минимального значения экономи­ческого ущерба для экономики и диапазон изменения доли расходов домохозяйств на по­купную электроэнергию - увеличение за год должно быть от 0,5 до 0,7%.

В целом по Российской Федерации в на­стоящее время доля расходов домохозяйств на оплату электроэнергии составляет 2,35% (по данным Ассоциации «НП «Совет рын­ка»), следовательно, максимальное увели­чение этой доли возможно от 2,85 до 3,05%. В этом диапазоне наименьший ущерб эконо­мики будет достигнут при уровне повышения цен - 165%, то есть со средневзвешенного тарифа 2,65 руб./кВт-ч. до 5,01 руб./кВт-ч. При таких темпах роста тарифов ликвидации перекрестного субсидирования до экономиче­ски обоснованного уровня 40-60 млрд рублей можно будет добиться в течение 8 лет (табл. 6).

Далее мы провели сравнительный анализ необходимых темпов роста тарифов по двум регионам: с наибольшими тарифами на элек­трическую энергию (Московская область) и наименьшими тарифами (Оренбургская об­ласть).

В настоящее время доля расходов домохо­зяйств на электроэнергию в Московский об­ласти составляет порядка 2,96% от общих до­ходов, целевой уровень увеличения этой доли должен составлять не более 0,5-0,7 проц. пун­кта (т.е. до 3,46%-3,66%), в этом ценовом диа­пазоне оптимальный рост тарифов на элек­троэнергию должен составить 151%. Однако, по нашим расчетам, полная ликвидация пере­крестного субсидирования будет достигнута при уровне - 143%. Т.е. не достигая целевого диапазона, повысив тарифы на 43% до 6,34 руб./кВт-ч за год, в Московской области мож­но будет добиться полной ликвидации пере­крестного субсидирования. При этом доля расходов домохозяйств на оплату электро­энергии составит 3,38%, среднестатистиче­ская плата домохозяйства за электроэнергию при ежемесячном потреблении 187 кВт-ч. - 1185, 58 руб.

В 2015 году объем перекрестного субси­дирования, приходящийся на Оренбургскую область, составил 8,54 млрд руб. Средний одноставочный тариф на электроэнергию - 1,93 руб./кВт-ч. Объем электропотребления в 2015 году, по данным НП «Совет рынка»², - 2054,41 МВт-ч. Т.е. на 1кВт-ч приходилось порядка 5,6 рубля перекрестного субсидиро­вания. При одномоментной ликвидации пере­крестного субсидирования рост тарифов дол­жен составить 389%.

Согласно произведенным расчетам, в Орен­бургской области при целевом повышении доли расходов домохозяйств на оплату электроэнер­гии в диапазоне от 2,34% до 2,54% наимень­ший ущерб для экономики от снижения перекрестного субсидирования будет достигнут при росте тарифов на электроэнергию на 75%, до 4,03 руб/кВт-ч. При этом доля расходов на оплату электроэнергии домохозяйствами со­ставит 2,48%. Это сократит объем перекрест­ного субсидирования с 8,54 млрд руб. до 4,3 млрд руб. При этом среднестатистический пла­теж при потреблении 148 кВт-ч одним домохо­зяйством составит 596,44 руб./кВт-ч.

Одномоментная ликвидация перекрестно­го субсидирования принесет в целом для эко­номики больший отрицательный эффект. Не­обходимо постепенное повышение тарифов.

Однако темп роста тарифов, заложенный на 2017 год, - 5% не снизит объемов пере­крестного субсидирования. Рассчитанные темпы роста тарифов не будут способствовать сбережению электроэнергии и вызовут соци­альные недовольства.

Более подробно с результатами прове­денного исследования можно ознакомиться в статье авторов А. В. Трачука и Н. В. Линдер «Перекрестное субсидирование в электро­энергетике: подходы к моделированию сни­жения его объемов» [Трачук, Линдер, 2017], опубликованной в ЭАУ №1-2/2017.