ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ИНСТИТУТА БАНКРОТСТВА: ДВИЖЕНИЕ ОТ РЕПРЕССИИ – К РЕАБИЛИТАЦИИ ДОЛЖНИКА

В условиях свободных экономических отноше­ний и конкурентной среды хозяйствующие субъекты могут утрачивать способность выпол­нять принятые на себя обязательства в обычном порядке. 

Когда должники становятся неплатежеспо­собными и прекращают выплату части денежных обязательств или обязательных платежей в свя­зи с недостаточностью денежных средств, они и их кредиторы попадают в сферу регулирова­ния института несостоятельности (банкротства), который призван обеспечивать разумный баланс интересов участников соответствующих правоот­ношений.

Как указывал Конституционный суд Россий­ской Федерации [Постановление 2005], процеду­ры банкротства имеют публично-правовой харак­тер, они предполагают принуждение меньшинства кредиторов большинством, а потому, вследствие невозможности выработки единого мнения иным образом, воля сторон формируется по другим, от­личным от искового производства, принципам. В силу различных, зачастую диаметрально проти­воположных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, законодатель должен гарантиро­вать баланс их прав и законных интересов, что, собственно, и является публично-правовой целью института несостоятельности (банкротства).

В деле о банкротстве могут возникать раз­личные конфликтные отношения: кредитор - кредитор, необеспеченные кредиторы - обе­спеченные кредиторы, кредиторы - работники должника, кредиторы - общество, кредиторы - должник. Основной конфликт интересов, в ко­тором проявляется характер института несосто­ятельности (банкротства), заключается в отно­шениях между кредиторами и должником. Если абстрактная необходимость обеспечения баланса интересов кредиторов и должника, связанных с несостоятельностью (банкротством), очевидна и понятна, остается дискуссионным вопрос о том, в чем именно должен заключаться этот баланс. Неоднозначен и ответ на вопрос о том, какое ре­гулирование - направленное в большей степени на защиту интересов кредиторов или же учиты­вающее интересы должника, - предпочтительнее с точки зрения обеспечения стабильного функци­онирования и развития национальной экономики.

Целью настоящей статьи является анализ оте­чественного института несостоятельности (бан­кротства) и возможности повышения его эффек­тивности в изменяющихся условиях рыночной экономики, в частности при наличии циклических кризисных явлений. В ходе такого анализа хоте­лось бы уделить внимание не только правовым конструкциям, регулирующим вопросы несосто­ятельности (банкротства), но и экономической логике процессов, которыми управляют нормы права, учитывая, что целью института несосто­ятельности (банкротства) является обеспечение функционирования экономической модели, спра­ведливой с точки зрения участников хозяйствен­ных отношений и эффективной с точки зрения на­циональной экономики.

Продолжниковая или прокредиторская система банкротства?

Согласно выработанным в мировой практи­ке ключевым подходам к классификации систем несостоятельности (банкротства), они могут признаваться продолжниковыми, нейтральными или прокредиторскими (возможна и более де­тальная классификация). Такая оценка основана на анализе положений национального законода­тельства о несостоятельности (банкротстве) либо на результатах его применения. В разных странах понятие приобретает несколько отличающиеся значения.

Некоторые специалисты классифицируют про- должниковые и прокредиторские правовые систе­мы лишь по признаку того, позволяет ли правовая система сохранять органам управления должника свои полномочия в ходе процедур, применяемых в деле о банкротстве, и вести с кредиторами пере­говоры с позиции силы.

Другие относят к продолжниковым те право­вые системы, которые содержат механизмы, позволяющие бизнесу должника выжить и со­хранить рабочие места вне зависимости от того, будут ли при этом отстранены органы управления должника и перейдет ли бизнес должника к друго­му собственнику.

Третьи классифицируют правовые системы в зависимости от баланса интересов обеспечен­ных и необеспеченных кредиторов. Такая точка зрения основывается на том, что обеспеченные кредиторы являются основными бенефициарами прокредиторского режима, предусматривающего максимально быструю ликвидационную проце­дуру. В то время как необеспеченные кредиторы могут извлечь б0льшую выгоду из реабилитаци­онной процедуры, позволяющей максимизировать стоимость активов должника, в том числе и не яв­ляющихся предметом залога, в ходе применения такой процедуры.

Существующие публикации о мировой прак­тике регулирования несостоятельности (бан­кротства) отражают распространенное мнение, что законодательство США [McCormack G., 2008]. больше внимания уделяет защите интересов долж­ника, попавшего в сложное финансовое положе­ние, а законодательство Великобритании и боль­шинства европейских стран, напротив, в большей степени защищает кредитора и направлено на при­нудительное исполнение его требований.

Говоря о российском законодательстве о не­состоятельности (банкротстве), специалисты вы­ражают противоречивые, зачастую диаметраль­ные позиции по вопросу, к какой категории его относить. Одни специалисты считают, что можно говорить о золотой середине, ведь вопрос о том, какую из процедур - реабилитационную или лик­видационную - применять к должнику, решается по результатам нейтральной процедуры наблюде­ния, в ходе которой оцениваются финансовое со­стояние должника и возможность восстановления его платежеспособности [Витрянский В. В., 2012]. Другие специалисты считают, что законодатель­ство о несостоятельности (банкротстве) скорее составлено в интересах должника и имеет только отдельные элементы, отвечающие интересам кре­диторов [Телюкина М. В., 2013]. Третьи полагают, что российское законодательство нельзя в полной мере отнести к какой-либо категории, большин­ство норм все-таки направлено на восстановление платежеспособности и сохранение юридического лица, а не на его ликвидацию как субъекта хозяй­ственной деятельности [Сидорова В. Н., 2010].

Известна также позиция, что тенденцией раз­вития российского законодательства и судебной практики в части регулирования баланса инте­ресов кредиторов и должников можно назвать стремление к умеренно прокредиторскому под­ходу. Это означает, что при неисполнении обяза­тельств должниками в большей степени защища­ются интересы кредиторов [Добрачев Д. В., 2015].

В то же время некоторые эксперты отмечают, что российский вариант института несостоятель­ности (банкротства) имеет прокредиторскую на­правленность, что означает максимальный учет интересов кредиторов, несмотря на то что в за­конодательстве имеются нормы, направленные на восстановление платежеспособности должника [Кондрат Е. Н., 2011]. Следовательно, в процедуре банкротства кредиторы решают исключительно свои проблемы возврата долгов [Егоров Д. В., 2007].

Если говорить об оценке западных специали­стов, то, по мнению агентства FitchRatings, в тео­ретическом плане законодательство о банкротстве в России представляется довольно прокредитор- ским [Special report, 2010]. Разделяя существую­щие правовые режимы на 4 основные категории (группы A - D), FitchRatings относит большинство развивающихся стран, включая Россию, к кате­гории D - юрисдикциям, в правовых системах которых права кредиторов защищены в меньшей степени, либо те, где представлению требований кредиторов с высокой степенью вероятности мо­гут препятствовать фундаментальные трудности обеспечения исполнения обязательств либо харак­теризующиеся и тем и другим. Указанные явления могут выражаться в неспособности реализации прав залоговых кредиторов, задержке при возбуж­дении судебного разбирательства, вероятности принятия судом решений, противоречащих разум­ным ожиданиям в соответствии с действующим законодательством.

Концептуальный вопрос, какой же подход лучше с точки зрения национальных интересов - продолжниковый или прокредиторский, также вы­зывает споры между экспертами. Существует мне­ние, что с точки зрения общего экономического результата прокредиторская система, безусловно, намного более эффективна, нежели та, что отстаи­вает интересы должников. Отсюда делается вывод, что новым, формирующимся правовым системам несостоятельности (банкротства) необходимо вос­принимать подход, отстаивающий именно интере­сы кредиторов [Телюкина М. В., 2013].

Очевидная необходимость сохранения ис­пытывающих временные трудности, но потен­циально платежеспособных должников является основой для формирования противоположного мнения о том, что направленность российского законодательства о несостоятельности (банкрот­стве) в пользу кредиторов является скорее недо­статком [Сидорова В. Н., 2009].

Согласно другому мнению, то, в какой степени национальная правовая система воспринимается продолжниковой или прокредиторской, в конеч­ном счете для инвесторов непринципиально, если предусмотрено применение адекватных реабили­тационных и ликвидационных процедур. Важно то, насколько эффективна инфраструктура, обе­спечивающая функционирование национальной правовой системы. С учетом специфики отноше­ний, возникающих в связи с несостоятельностью (банкротством), эффективное проведение дела о банкротстве требует не только независимости, добросовестности и надлежащей правовой под­готовки судей и арбитражных управляющих, кредиторов и самого должника, формирующих инфраструктуру института несостоятельности (банкротства), но и их высокой подготовки в ком­мерческих и финансовых вопросах. Как отмечают аналитики, последовательно функционирующая и обеспечивающая прозрачные правила игры про- должниковая правовая система вызывает у ин­весторов большее доверие, нежели кардинально прокредиторская, но при этом нестабильная и не­предсказуемая в вариативности решений правовая система.

Рассматривая конкуренцию продолжникового и прокредиторского подходов к регулированию вопросов несостоятельности (банкротства) на за­конодательном уровне или на уровне правопри­менительной практики, необходимо отметить, что первый подход как бы презюмирует непри­частность должника к возникшим финансовым сложностям, предполагает возможность восста­новить его платежеспособность, возлагает реали­зацию реабилитационных мероприятий на само руководство должника. Прокредиторская модель презюмирует, что руководство должника не впол­не грамотными действиями привело юридическое лицо к неплатежеспособности. Как следствие, на первый план выступают интересы кредиторов, которые решают дальнейшую судьбу должника. Поскольку кредиторы действуют, что естествен­но, в своих интересах, то есть в целях как мож­но более полного и скорого удовлетворения своих требований, то, как правило, они предпо­читают немедленную продажу имущества долж­ника, даже если теоретически возможность вос­становления его платежеспособности существует [Телюкина М. В., 2013].

Вместе с тем следует отметить, что ни первую, ни вторую из указанных выше презумпций нельзя признать безусловными.

При анализе баланса интересов кредиторов и должника в ходе конструирования процедур, применяемых в деле о банкротстве, следует избе­гать таких стереотипов. Не все должники склон­ны скрывать от кредиторов информацию и иным образом ущемлять их интересы, а кредиторы не всегда эгоистичны и нацелены лишь на удов­летворение своих требований, пусть даже ценой ликвидации должника. Конечно, должники могут оказаться неспособны удовлетворить требования кредиторов по причине некомпетентности соб­ственных органов управления, принимающих неверные хозяйственные решения, в то же время причиной несостоятельности должника могут быть и экономические трудности, вызванные на­ходящимися вне зоны контроля должника и его органов управления кризисными явлениями.

Влияние целей института несостоятельности (банкротства) на его характер

Несмотря на то что правовые конструкции ин­ститута несостоятельности (банкротства) разных стран достаточно существенно отличаются, мож­но выделить две ключевые цели, которые, как пра­вило, являются общими для большинства право­вых систем [International Monetary Fund Legal Department, 1999].

Первая общая цель - распределение рисков среди участников рыночных отношений в пред­сказуемой, справедливой и прозрачной манере. Достижение этой цели играет важную роль в обе­спечении уверенности участников рыночных от­ношений в кредитной системе и в содействии экономическому росту. Например, с точки зре­ния отношений «кредитор - должник» способ­ность кредитора без ограничений инициировать производство по делу о несостоятельности (бан­кротстве) в отношении должника как средство обеспечения соблюдения требований кредитора снижает риски кредитования и тем самым повы­шает доступность кредитов, облегчает принятие заинтересованными лицами общих инвестицион­ных решений.

Законодательство о несостоятельности (бан­кротстве) должно предусматривать справедли­вое распределение рисков между различными кредиторами, что может влиять и на интересы определенных категорий заемщиков. Более вы­сокая степень защиты интересов обеспеченных кредиторов, чем необеспеченных, может быть вы­годной не только для обеспеченных кредиторов, но и для их потенциальных заемщиков, которые в силу определенных кредитных рисков не могут рассчитывать на необеспеченные кредиты. Высо­кая степень защищенности обеспеченных креди­торов, как правило, уменьшает стоимость соответ­ствующих кредитов.

Различные правовые системы могут по-разному распределять экономические риски между хозяйствующими субъектами. В любом случае соответствующие правила распределения рисков должны быть четко определены в законе, государство обязано обеспечивать неукоснитель­ное соблюдение таких правил всеми участника­ми рыночных отношений. Тогда вне зависимости от законодательной модели регулирования балан­са интересов и его смещения в пользу опреде­ленной категории участников дела о банкротстве хозяйствующие субъекты в состоянии управлять рисками, в том числе посредством ценовой поли­тики, если правила игры стабильны и результаты их применения достаточно предсказуемы. От­сутствие такой стабильности и предсказуемости дестимулирует участников рыночных отношений принимать значимые кредитные и инвестицион­ные решения.

Говоря о справедливом обращении с участни­ками правоотношений, связанных с несостоятель­ностью (банкротством), необходимо учитывать, что отличительной чертой последних является их коллективный характер. Справедливое обраще­ние необязательно означает равенство участников. Учитывая разные экономические интересы участ­ников дела о банкротстве, закон может предусма­тривать дифференцированный подход к каждому из них. Законодательство о несостоятельности (банкротстве) должно эффективно решать пробле­му мошенничества и предоставления отдельным лицам не обусловленных законом преимуществ. Кроме того, в вопросах международных экономи­ческих отношений, кредитования и инвестирова­ния закон должен гарантировать отсутствие дис­криминации иностранных участников отношений, связанных с несостоятельностью (банкротством). Коллективное разбирательство в деле о банкрот­стве должно давать уверенность в том, что воз­можный конфликт интересов будет разрешаться в соответствии с установленным порядком и спра­ведливо.

C предсказуемостью и справедливостью про­цессов, связанных с несостоятельностью (бан­кротством), сопряжена задача обеспечения про­зрачности таких процессов. Заинтересованные лица должны получать достаточно информации для реализации своих прав и законных интересов. Кредиторы должны быть надлежащим образом информированы о финансовом состоянии долж­ника, его решениях и действиях, предпринимае­мых в ходе дела о банкротстве.

Вторая цель законодательства о несостоятель­ности (банкротстве) заключается в обеспечении защиты и максимизации стоимости активов долж­ника в интересах всех заинтересованных сторон и экономики в целом. Достижение этой цели имеет существенное значение не только для реа­билитационной процедуры, применяемой в деле о банкротстве, но и для ликвидационной процеду­ры. Инструментарий, направленный на максими­зацию стоимости активов должника, может быть различным. Например, защита конкурсной массы посредством оспаривания определенных сделок должника, совершенных до возбуждения произ­водства по делу о несостоятельности (банкрот­стве), увеличивает стоимость активов должника и создает условия для более полного и справедли­вого удовлетворения требований его кредиторов.

Вместе с тем, если такая защита становится чрезмерной, например в части вопросов оспарива­ния сделок должника, это может негативно влиять на предсказуемость правоотношений хозяйствую­щих субъектов. Аналогичный пример можно при­вести применительно к деятельности арбитраж­ного управляющего в деле о банкротстве: с одной стороны, широта его полномочий, например свя­занных с оспариванием сделок должника, явля­ется важным средством максимизации стоимости активов должника, а с другой - нерациональное

использование арбитражным управляющим своих полномочий подрывает предсказуемость договор­ных отношений, имеющую решающее значение для принятия потенциальными кредиторами ин­вестиционных решений.

В качестве ключевого инструмента обеспече­ния защиты и максимизации стоимости активов должника следует отметить реабилитационные процедуры, применяемые в деле о банкротстве должника. Регулирование именно этих процедур имеет существенное значение для разрешения ключевого конфликта интересов, возникающего в связи с несостоятельностью (банкротством), - конфликта интересов кредиторов и должника.

Вряд ли можно провести четкую границу между инструментами достижения двух указан­ных целей института несостоятельности (бан­кротства) - справедливого распределения рисков и максимизации стоимости активов должника. При формировании архитектуры института несо­стоятельности (банкротства) решения законодате­ля о приоритете той или иной цели регулирования и разумном балансе интересов участников дела о банкротстве могут быть продиктованы различ­ными, иногда противоречивыми мотивами.

Целесообразность усиления реабилитаци­онной направленности процедур, применяемых в деле о банкротстве, и максимизации стоимости активов должника в ходе таких процедур может рассматриваться в качестве защиты интересов не только собственников должника, но и кредито­ров, которые в результате могут получить удовлет­ворение требований в большем объеме.

Итак, в одних правовых системах применение реабилитационных процедур объясняется необ­ходимостью повышения «ценности» требований кредиторов посредством продолжения деятельно­сти должника, в то время как в других правовых системах в качестве основания необходимости применения реабилитационных механизмов де­кларируется предоставление второго шанса долж­нику и его собственникам.

В отдельных правовых системах приоритет­ной целью применения реабилитационных ме­ханизмов может являться учет прав работников должника и обеспечение защиты их интересов, в некоторых случаях последнее может принимать особое значение и влияние на ход дела о банкрот­стве, когда государство не ограничивается инстру­ментарием института несостоятельности (бан­кротства) для достижения поставленных целей.

Применительно к законодательству о несосто­ятельности (банкротстве) Российской Федерации льготный режим применения реабилитационных процедур может быть обусловлен также защитой интересов, отличных от интересов кредиторов и интересов самого должника или его работни­ков. Применительно к стратегическим организа­циям такие интересы могут заключаться в бес­перебойном производстве продукции, имеющей особое значение для обеспечения безопасности государства. Для защиты интересов работников определенной организации или защиты общего­сударственного интереса возможно вмешатель­ство государства в рыночный процесс и (или) конкретное дело о несостоятельности (банкрот­стве), заключающееся в предоставлении должни­ку государственной экономической поддержки, создающей преимущественное положение такого должника в отношении его конкурентов.

Решая вопрос о выборе определенного меха­низма распределения рисков и баланса интере­сов различных участников дела о банкротстве, необходимо избегать стереотипов, так как не все должники являются потенциально недобросо­вестными и некомпетентными лицами и не все кредиторы эгоистичны и нацелены на захват биз­неса или ликвидацию должника.

Учитывая указанные выше цели института несостоятельности (банкротства), можно кон­статировать, что этот институт дисциплиниру­ет участников рыночных отношений, повышает конкурентоспособность предпринимательского сектора, способствует развитию кредитных отно­шений.

Распространяя применение законодательства о несостоятельности (банкротстве) на организа­ции, собственником имущества которых является государство, оно дает сигнал рынку об ограничен­ности ответственности за результаты хозяйствен­ной деятельности таких организаций. В этом контексте законодательство о несостоятельности (банкротстве) стимулирует разрешение финансо­вых проблем государственных предприятий на ос­новании рыночных принципов, тем самым снижая возможные расходы на предупреждение банкрот­ства таких организаций.

Мировые тенденции развития института несостоятельности (банкротства)

Для обеспечения эффективного функциониро­вания национальной экономики в целом вряд ли можно признать оправданным чрезмерно прокре- диторский или продолжниковый подход в регули­ровании института несостоятельности (банкрот­ства), в связи с чем представляются интересными исследования специалистов, касающиеся истории и перспектив развития законодательства о несо­стоятельности (банкротстве).

По мнению Ф. Вуда [2007], история развития института несостоятельности (банкротства) опи­сывается как движение от «репрессии должника - к защите должника». Б. Манн [2009] считает, что по мере развития института несостоятельно­сти (банкротства) происходит переосмысление и редифиниция несостоятельности (банкротства) «от прегрешения, проступка - к результату риска, от морального провала - к экономическому пора­жению».

Согласно исследованию П. Ди Мартино [2005], в XIX - ХХ веках экономические преобразования, достижения в области культуры и общие инсти­туциональные изменения имели существенное влияние на структуру и механизмы функциониро­вания правовых систем несостоятельности (бан­кротства). Западные страны стали свидетелями индустриализации, дифференциации владения компаниями и контроля над ними и изменения отношения общества к вопросам образования долга. Прежние институты несостоятельности (банкротства), привыкшие иметь дело с доинду- стриальной экономикой и относительно неразви­тыми кредитными рынками, оказались не способ­ны эффективно функционировать в такой быстро изменяющейся среде. В связи с этим в основном с середины XIX века (немногим ранее - в Велико­британии) законодательство о несостоятельности (банкротстве) подверглось переосмыслению и из­менению. Несмотря на сходство причин, которые приводили к трансформации законодательства о несостоятельности (банкротстве) в различных западных странах, в результате в Англии, Фран­ции, Германии, Италии и США были выработа­ны отличающиеся режимы несостоятельности (банкротства). Регулирование баланса интересов должника и кредиторов и склонность ликвидиро­вать или обеспечить выживание должника в этих режимах приобрели разные формы.

Как отмечалось в материалах проектной кон­ференции Европейского института права (сен­тябрь 2014 года, Загреб, Хорватия), где рассматри­вались вопросы спасения бизнеса в соответствии с законодательством о несостоятельности (бан­кротстве), в течение последних двух десятилетий прошлого века ликвидация бизнеса была едва ли не единственным вариантом исхода (за исключе­нием неформальных способов разрешения соот­ветствующих вопросов) для оказавшейся в тяже­лом финансовом состоянии компании во многих государствах - членах Европейского Союза. Лик­видационные процедуры, применяемые в деле о банкротстве, не нацелены на спасение бизнеса, в ходе таких процедур хозяйственная деятельность организаций, как правило, прекращается и акти­вы распродаются по частям. Полученные доходы распределяются среди кредиторов в соответствии с установленной очередностью. Отмечалось так­же, что такой односторонний подход к разреше­нию вопросов несостоятельности (банкротства) организаций нашел свое выражение в том числе в регулировании вопросов несостоятельности (банкротства) в Европейском Союзе, которое, на­пример, предусматривает открытие вторичных производств по делу о банкротстве в государствах - членах Европейского Союза, при этом такие вто­ричные производства могут быть только ликвида­ционными процедурами. Направленность такого подхода иллюстрирует и наименование управляю­щего процедурой - «ликвидатор».

Еще в 2005 году представители внеевропей­ского научного сообщества, в частности Н. Мар­тин [2005], отмечали, что по сравнению с законо­дательством о несостоятельности (банкротстве) США законодательство многих европейских стран можно было считать направленным скорее на на­казание должников, нежели на их реабилитацию.

К началу XXI века для многих европейских стран стало очевидно, что существующая право­вая база несостоятельности (банкротства) не от­вечает на новые вызовы: достижение экономиче­ских результатов, которые потенциально лучше, чем те, которые обеспечивает ликвидация, могут быть достигнуты посредством сохранения и по­тенциального улучшения бизнеса компании путем рационализации [Пэрри Р., 2004]. Согласно ма­териалам указанной конференции, в этот период были внесены существенные изменения в зако­нодательство о несостоятельности (банкротстве) ряда европейских стран.

По мнению Б. Уэселса [2014], несмотря на то что в разных европейских юрисдикци­ях по-прежнему действуют различные подходы к регулированию вопросов несостоятельности (банкротства), отмечается большая склонность к проведению реабилитационных процедур в от­ношении должников в качестве альтернативы их ликвидации. Во многих случаях моделью изме­нений служат именно положения главы 11 Закона о банкротстве США [Warren E., 2014].

К. Бридж [2013] отмечает, что для начальных этапов развития института несостоятельности (банкротства) «лечение» должников было неха­рактерным и процедура банкротства осуществля­лась исключительно в интересах кредитора. Кон­цепция добровольного банкротства по инициативе должника - изобретение относительно недавнее (в историческом масштабе). Изменение ключевых подходов к регулированию несостоятельности (банкротства) началось в США, где сформирова­лась новая бизнес-культура спасения должников. Некоторые комментаторы прослеживают корни этой культуры в ранней истории США как страны иммигрантов, прибывавших в страну с целью на­

чать жизнь заново, с верой в свое будущее и с оп­тимистичным взглядом на будущее экономики страны. Отношение к банкротствам коммерческих организаций кардинально изменилось во второй половине XIX века, тогда в состоянии банкротства оказались многие американские железнодорож­ные компании. Учитывая стратегическое значение железнодорожной отрасли в развитии экономики США, необходимо было искать способы смягче­ния отрицательного эффекта от такой ситуации в отрасли. Соответствующие решения сначала были сформированы судебной системой, которая выработала общие инструменты, направленные на реорганизацию компании, защиту ее активов и возможности достижения соглашения с кредито­рами. Государство пришло к тому, чтобы признать институт несостоятельности (банкротства) в каче­стве необходимого элемента развития экономики, учитывающего эффект от предпринимательских рисков, института, который стал известен своим либеральным подходом к разрешению вопросов финансовых неудач.

В настоящее время законодательство о не­состоятельности (банкротстве) США считается одной из ведущих правовых систем в части обе­спечения защиты должника. Законодательная мо­дель регулирования финансового оздоровления, предусматривающая сохранение по общему пра­вилу полномочий органов управления должника, является отражением самой сути доктрины ново­го старта (fresh start), презюмирующей веру в спо­собность должника продолжать самостоятельно управлять своими делами. Эта доктрина впослед­ствии оказала существенное влияние и на эко­номику европейских стран, где инициировались меры по усилению и активизации экономических процессов.

Анализ российского института несостоятельности (банкротства)

Развитие российского законодательства о не­состоятельности (банкротстве) имело собствен­ную траекторию. Если в большинстве западных стран несостоятельность (банкротство) организа­ций являлась продуктом развития системы персо­нальных банкротств и перенесения на организа­ции ключевых механизмов проведения процедур, получивших развитие и опробованных в делах о банкротстве физических лиц, то российское за­конодательство заимствовало правовые конструк­ции банкротства организаций различных зарубеж­ных правовых систем, что, в принципе, вполне логично.

Многочисленные изменения в российском за­конодательстве, в частности в действующем Феде­ральном законе от 26.10.2002 г № 127-ФЗ «О не­состоятельности (банкротстве)», вряд ли можно назвать обусловленными подчинением генераль­ной идее, стремлением задать какой-то опреде­ленный вектор изменений. Как правило, поправ­ки были направлены на разрешение проблем, возникающих в правоприменительной практике, или на усиление защиты отдельных групп креди­торов. Изменения в Федеральный закон «О несо­стоятельности (банкротстве)» придавали ему все более прокредиторский характер.

Как отмечал председатель судебного состава Высшего арбитражного суда Российской Феде­рации С. В. Сарбаш [2010], судебная статистика не может проиллюстрировать какие-то значитель­ные сдвиги в сторону реабилитации должников. В подавляющем большинстве случаев возбужде­ние дела о банкротстве влечет за собой ликвида­цию должника. К причинам неэффективности ре­абилитационных процедур С. В. Сарбаш относил:

• отсутствие действенных стимулов выявлять проблемы и запускать реабилитационные про­цедуры на ранних стадиях неблагополучной фи­нансово-экономической ситуации должника;
• недобросовестные действия в процедурах бан­кротства и в преддверии банкротства, в частно­сти и в особенности незаконный, но безвозврат­ный вывод активов должника;
• слабо работающие нормы об ответственности лиц, участвующих в делах о банкротстве, а так­же лиц, чьи действия послужили причиной не­состоятельности;
• высокие риски злоупотреблений со стороны ар­битражных управляющих;
• традиционно негативное отношение к реаби­литации со стороны кредиторов и фискальных органов.

Постоянно меняющиеся нормы законодатель­ства о банкротстве, крайняя заурегулированность целого ряда отношений, внутриотраслевая и меж­отраслевая противоречивость законодательства и т. д. - все это давно уже перешагнуло определен­ный порог По мнению С. В. Сарбаша, видимо, на­стало время ввести мораторий на фрагментарное и непоследовательное изменение законодатель­ства о банкротстве и готовить продуманную кон­цептуальную реформу.

С 2010 года ситуация в сфере несостоятель­ности (банкротства) не претерпела существенных изменений. Несмотря на многочисленные изме­нения в Федеральном законе «О несостоятельно­сти (банкротстве)», в российской практике про­изводство по делу о банкротстве инициируется, как правило, кредитором и только в том случае, когда исчерпаны все иные меры по взысканию за­долженности. В ситуации, когда имущество долж­ника реализовано в ходе исполнительного произ­водства, восстановление его платежеспособности в рамках дела о банкротстве становится невоз­можным ввиду отсутствия ресурсов, необходимых для реализации реабилитационных процедур.

Для кредиторов отсутствуют какие-либо ре­гулятивные нормы, препятствующие принятию ими решения о введении в отношении должни­ка реабилитационной процедуры, применяемой в деле о банкротстве, - финансового оздоровления или внешнего управления, вместе с тем это про­исходит достаточно редко. Такая ситуация может быть обусловлена разными причинами, например тем, что во многих случаях должники не пред­ставляют интереса в качестве бизнес-единицы, генерирующей определенные экономические вы­годы, в том числе и для кредиторов. Кредиторы видят в должнике лишь совокупность имуще­ства, за счет которого необходимо осуществить максимально быстрое удовлетворение своих тре­бований. В первую очередь, это касается уполно­моченного органа, представляющего требования по обязательным платежам (ФНС России) в делах о банкротстве и выступающего в качестве систем­ного кредитора в отношении основной массы должников.

Можно также предположить, что в случае с системными кредиторами проблема заключа­ется в том, что сложно выработать какие-то уни­версальные модели принятия решений в части предоставления должнику реструктуризации дол­га как вне рамок дела о банкротстве, так и в ходе этого дела посредством введения реабилитацион­ной процедуры. Необходимость применения та­ких моделей вызвана стремлением предотвратить возможные злоупотребления. Во многих случаях представителю системного кредитора легче дей­ствовать по упрощенной модели и инициировать введение конкурсного производства в деле о бан­кротстве, чтобы избежать возможных подозрений в предоставлении конкретному должнику необо­снованных преференций.

В противном случае сложно объяснить не­значительный процент реабилитационных про­цедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве), от общего количества таких дел. Несмотря на то что действующее законодатель­ство не препятствует кредиторам инициировать введение процедуры финансового оздоровления или внешнего управления, это происходит редко.

В 2014 году было введено 22 процедуры фи­нансового оздоровления и 381 процедура внеш­него управления, судами принято 15 096 решений о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства. Представляется мало­вероятным, что во всех этих 15 096 случаях от­крытия конкурсного производства речь шла о по­тенциально неплатежеспособных должниках. Даже если сделать такое допущение, то следует задаться вопросом, почему же другие, в принципе рентабельные, но попавшие в сложную ситуацию должники не используют реабилитационные ме­ханизмы, предусмотренные Законом «О несостоя­тельности (банкротстве)», более активно.

Показательным будет сравнение со статисти­кой инициирования дел о банкротстве бизнес- должников за соответствующий период в США, где в 2014 году было открыто 18 184 ликвидаци­онные процедуры (chapter 7, Bankruptcy code) и 8731 условно реабилитационная процедура, в том числе почти 6093 реорганизаций (chapter 11, Bankruptcy code), 360 процедур реструктуризации задолженности семейных фермерских и рыболо­вецких хозяйств и 2278 процедур реструктуриза­ции задолженности лиц с регулярным доходом. Отличие в статистических данных, как мы видим, существенное.

Должники в России не заинтересованы в ини­циировании производства по делу о банкротстве, поскольку имеют возможность в течение длитель­ного периода времени продолжать хозяйственную деятельность, несмотря на осуществление в их от­ношении налоговыми органами и судебными при­ставами мер по принудительному взысканию за­долженности, в связи с рисками утраты контроля над организацией при прекращении полномочий органов управления должника, а также с отсут­ствием эффективных механизмов преодоления нерациональной во многих случаях позиции кре­диторов, немотивированно не желающих идти на уступки и принимать решения, направленные на финансовую реабилитацию должников.

Еще одним фактором, негативно влияющим на возможность применения реабилитационных процедур в отношении должника, испытываю­щего временные трудности, является, вероятно, включение в договоры ковенантов, предусматри­вающих акселерацию долга в случае несвоевре­менного периодического платежа, изменения фи­нансового состояния должника или возбуждения в отношении него производства по делу о бан­кротстве.

С этой проблемой непосредственно связаны положения Федерального закона «О несостоя­тельности (банкротстве)», императивно устанав­ливающие, что для участия в деле о банкротстве срок исполнения обязательств, возникших до при­нятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом, считается наступившим. Такие условия в большинстве случаев имеют кри­тическое влияние на возможность осуществления в отношении должника реабилитационных проце­дур, применяемых в деле о банкротстве. С точки зрения применения реабилитационных процедур банкротства представляется нелогичной невоз­можность преодоления условий договоров, пред­усматривающих обязанность должника в течение короткого периода исполнить все имеющиеся обя­зательства перед кредиторами, в том числе обяза­тельства, платежи по которым изначально были растянуты во времени.

Отдельно следует отметить критику специали­стов в сфере банкротства в отношении примене­ния процедуры наблюдения, являющейся одной из особенностей российского законодательства о несостоятельности (банкротстве), в отличие, скажем, от законодательства о несостоятельности (банкротстве) США.

Наблюдение предваряет введение в отноше­нии должника как реабилитационной, так и лик­видационной процедуры, применяемой в деле о банкротстве. Критики считают, что наблюдение только затягивает ход дела о банкротстве, делает его громоздким, наличие такой процедуры, не соз­давая очевидных выгод, приводит к наращиванию задолженности и возникновению дополнитель­ных расходов в деле о банкротстве.

Другие специалисты отмечают, что введение наблюдения само по себе имеет для должника по­ложительный эффект, поскольку в этой процеду­ре по ходатайству кредитора приостанавливается производство по делам, связанным с взысканием с должника денежных средств, приостанавливает­ся исполнительное производство, в том числе сни­маются аресты на имущество должника и иные ограничения в части распоряжения имуществом должника, наложенные в ходе исполнительного производства, за определенными исключениями.

В ходе наблюдения проводится анализ финан­сового состояния должника и первое собрание его кредиторов. Для принятия кредиторами обосно­ванного решения о введении «содержательной», то есть реабилитационной или ликвидационной процедуры требуется информированное сужде­ние о финансовом состоянии должника. В связи с этим решение о введении реабилитационной или ликвидационной процедуры происходит по окончании наблюдения и с учетом его результа­тов, в том числе результатов анализа финансового состояния должника, при этом применение в от­ношении должника реабилитационной процедуры банкротства может быть инициировано учредите­лями (участниками) должника или любыми тре­тьими лицами.

Должна ли эта процедура применяться во всех случаях, и если нет, то в каких именно? Каковы должны быть длительность этой процедуры и осо­бенности ее проведения? Все эти вопросы в насто­ящее время являются предметом дискуссий.

В любом случае, при введении наблюдения в его существующей в настоящее время кон­струкции ситуация становится необратимой для должника в большинстве случаев, и должник оказывается во власти кредиторов. Как было от­мечено ранее, сказывается отсутствие в Федераль­ном законе «О несостоятельности (банкротстве)» действенных механизмов преодоления негатив­ного влияния условий договорных обязательств, предусматривающих акселерацию долга, а также возможность преодоления позиции кредиторов, не желающих идти на компромисс и принимать решения, направленные на восстановление пла­тежеспособности должника, даже когда это эко­номически целесообразно для самих кредиторов.

Для участия в деле о банкротстве срок испол­нения обязательств, возникших до принятия арби­тражным судом заявления о признании должника банкротом, считается наступившим, то есть в деле участвуют и голосуют за введение определенной процедуры банкротства все кредиторы вне зави­симости от нарушения сроков платежей по обяза­тельству.

Решения принимаются собранием кредиторов большинством голосов, при этом позиция креди­торов имеет ключевое значение для введения фи­нансового оздоровления, так как:

• если кредиторы не приняли никакого решения, финансовое оздоровление вводится при усло­вии предоставления третьим лицом обеспече­ния (в Федеральном законе «О несостоятель­ности (банкротстве)» прямо не указано, какого именно);
• если кредиторами принято решение о введении любой другой процедуры, кроме финансово­го оздоровления, у суда есть право, но не обя­занность ввести финансовое оздоровление, при этом в качестве обеспечения принимается только банковская гарантия.

При фактической акселерации долга и в пер­вом, и во втором случае размер обеспечения дол­жен превышать общий размер обязательств, вклю­ченных в реестр требований кредиторов, не менее чем на 20%. Кроме того, следует утвердить график погашения задолженности, оно должно начинать­ся не позднее чем через месяц после вынесения арбитражным судом определения о введении фи­нансового оздоровления, требования кредиторов следует погашать ежемесячно, пропорциональ­но, равными долями в течение года с даты начала удовлетворения требований.

Сложно представить себе ситуацию, когда должник, который не в состоянии исполнить пла­теж отдельному кредитору с незначительной сум­мой требований, вдруг изыщет возможность пре­доставления банковской гарантии на сумму всех

своих обязательств для обеспечения возможности применения процедуры финансового оздоровле­ния. Столь жесткие требования к условиям введе­ния финансового оздоровления приводят к тому, что фактически введение финансового оздоров­ления возможно только при условии, если такое решение примут кредиторы должника. Решение о введении другой реабилитационной процедуры - внешнего управления - также может быть приня­то только решением большинства кредиторов.

Учитывая изложенное, мы не можем согла­ситься с мнением, что само наличие реабилита­ционных процедур в Федеральном законе «О не­состоятельности (банкротстве)» позволяет судить о реализации в нем продолжникового подхода. Важно то, как эти реабилитационные процедуры применяются на практике. Нельзя также согла­ситься с мнением, что исключительно прокредиторский подход к регулированию вопросов не­состоятельности (банкротства) является благом для развития национальной экономики.

Анализ положений Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», не по­зволяющих преодолевать негативную позицию кредиторов, и статистические данные, характе­ризующие правоприменительную практику, дают основания утверждать, что в указанном законе в настоящее время реализован в большей степени прокредиторский подход.

Перспективы развития российского законодательства онесостоятельности (банкротстве) с учетом мировых тенденций

В российской практике процедура несостоя­тельности (банкротства) инициируется, как пра­вило, кредитором и только в том случае, когда исчерпаны все иные меры по взысканию задол­женности. Должники не заинтересованы в ини­циировании производства по делу о банкротстве, поскольку отсутствуют эффективные механизмы влияния на позицию кредиторов, не заинтересо­ванных принимать решения о применении в от­ношении должников финансового оздоровления.

По данным статистики, дел о банкротстве, в которых применяются реабилитационные про­цедуры, немного, в большинстве случаев в делах о банкротстве применяется конкурсное произ­водство, оканчивающееся ликвидацией должни­ка, - такую ситуацию нельзя считать нормальной. При наличии такой практики институт несостоя­тельности (банкротства) не отвечает задачам соз­дания условий для эффективного преодоления экономикой циклических кризисов и достижения экономических результатов, которые потенциаль­но лучше, чем те, которые могут быть получены при ликвидации организаций. Следовательно, в Федеральный закон «О несостоятельности (бан­кротстве)» необходимо внести изменения с целью усилить его реабилитационную составляющую, в том числе, возможно, посредством имплемен­тации правовых конструкций передовых зарубеж­ных правопорядков.

Такие изменения, направленные на эффектив­ное использование процедуры финансового оздо­ровления, должны предусматривать сокращение функций и сроков наблюдения и устранение ре­шающей роли собрания кредиторов при введении реабилитационных процедур.

Должники и кредиторы должны иметь воз­можность подавать не только заявление о призна­нии должника банкротом, но и заявление о введе­нии финансового оздоровления, по результатам рассмотрения которого в отношении должника может быть введена указанная процедура без при­менения наблюдения.

Для ускорения хода дела о банкротстве следу­ет сократить срок и изменить концепцию проце­дуры наблюдения. Ее необходимо исключить или, в крайнем случае, применять лишь при наличии объективной необходимости. В качестве задачи наблюдения следует принять только проверку возможности восстановить платежеспособность должника, а не установление требований или про­ведение первого собрания кредиторов должника.

В случае введения процедуры финансового оздоровления должник должен иметь приоритет­ное право и обязанность в течение определенного срока предложить план финансового оздоровле­ния. Конкурсные кредиторы или уполномоченные органы, административный управляющий и уч­редители (участники должника) также должны обладать правом предложить план финансового оздоровления в течение указанного срока, кото­рый может быть рассмотрен после рассмотрения плана, выдвинутого должником.

План финансового оздоровления разрабаты­вается в целях удовлетворения требований кре­диторов в соответствии с планом восстановления платежеспособности, сохранения рабочих мест и бизнеса должника. Под восстановлением плате­жеспособности понимается отсутствие по окон­чании финансового оздоровления неурегулиро­ванной в соответствии с планом финансового оздоровления задолженности (полного погашения всех обязательств в соответствии с планом финан­сового оздоровления не требуется) и угрозы воз­никновения признаков банкротства в среднесроч­ной перспективе.

В соответствии с указанным планом следует предусмотреть возможность деления требований кредиторов на классы. Деление требований креди­торов на классы и предоставление каждому клас­су персональных условий погашения требований предполагают отказ от принципа пропорциональ­ного и равноценного удовлетворения требований кредиторов одной очереди. У разных групп креди­торов могут быть своя мотивация и свои ожидания в отношении порядка и условий (объема и спосо­ба) погашения своих требований в ходе процеду­ры, применяемой в деле о банкротстве.

Группировка экономически однородных тре­бований по классам направлена на повышение гибкости процедуры одобрения плана финансово­го оздоровления, предоставление каждому классу оптимальных условий в целях мотивации креди­торов, требования которых отнесены к соответ­ствующему классу, голосовать за план финансо­вого оздоровления должника. С другой стороны, деление требований кредиторов на классы на­правлено на повышение кооперабельности креди­торов, обеспечение их конкуренции и мотивацию кредиторов к достижению компромисса с долж­ником. Именно такой подход предусмотрен по­ложениями Bankruptcy code, признаваемого одной из ведущих мировых практик регулирования ре­абилитационных процедур, применяемых в деле о банкротстве.

В Федеральном законе «О несостоятельности (банкротстве)» необходимы также нормы, на­правленные на преодоление условий договоров (без запрета на включение в договор таких усло­вий), предусматривающих досрочное исполнение обязательств (акселерацию долга) и иные неблаго­приятные для должника последствия в связи с из­менением его финансового состояния и возбужде­нием производства по делу о несостоятельности (банкротстве). Во многих случаях такие положе­ния договоров могут приводить к невозможности применить реабилитационные процедуры к долж­нику. В Bankruptcy code на решение этой проблемы направлены положения, касающиеся выделения класса требований кредиторов, интересы которых считаются не затрагивающимися планом финан­сового оздоровления. Интересы кредитора могут считаться не затрагивающимися планом финансо­вого оздоровления (вне зависимости от условий обязательства, предусматривающих досрочное наступление сроков его исполнения и иные не­благоприятные для должника последствия в связи с изменением его финансового состояния, нару­шением графика платежей или введением в отно­шении должника процедуры, применяемой в деле о банкротстве), если планом финансового оздо­ровления предусмотрено, что права и обязанно­сти кредитора по обязательству, срок исполнения которого не наступил на дату утверждения судом плана финансового оздоровления, не изменяются, и обязательство будет исполняться по его изна­чальным условиям.

К указанному классу могут быть также отне­сены требования, в отношении которых планом финансового оздоровления предусматривается погашение их просроченной части в течение огра­ниченного периода времени после утверждения плана судом и погашение оставшейся части тре­бования по изначальным условиям соответствую­щего обязательства.

Согласно Bankruptcy code, одобрение креди­торами плана финансового оздоровления, пред­усматривающего деление на классы кредиторов с индивидуальными условиями погашения тре­бований, предполагает не только согласование такого плана внутри каждого класса (голосами по сумме требований и голосами по числу кре­диторов), но и принятие решения всеми классами единогласно. То есть каждый из классов требова­ний кредиторов должен быть согласен не только с тем, как будут удовлетворяться требования этого класса, но одновременно он должен быть согласен и с тем, как будут удовлетворяться в соответствии с планом требования любого другого класса тре­бований кредиторов.

Условия плана финансового оздоровления должны быть одинаковыми для всех конкурсных кредиторов и (или) уполномоченных органов, чьи требования отнесены к одному классу. Вопрос об одобрении плана финансового оздоровления кредиторы каждого класса рассматривают отдель­но. Если план не затрагивает интересов каких-ли­бо кредиторов, их участие в голосовании не требу­ется, считается, что они одобрили план.

Если один или несколько классов требований голосуют против одобрения плана финансового оздоровления, предложенного либо одобренного должником, план может быть утвержден арби­тражным судом без согласия кредиторов при со­блюдении определенных условий. При этом ут­верждение судом плана финансового оздоровления против воли кредиторов (так называемый принцип «cram down») возможно только при соблюдении условия, что каждый из кредиторов, голосовавших против плана, получит больше того, что он мог бы получить в результате продажи имущества долж­ника в конкурсном производстве. Кредитор в реа­билитационной процедуре банкротства, вне зави­симости от предусмотренных планом финансового оздоровления условий погашения его требований (которые могут быть лучше или хуже условий для кредиторов другого класса), не должен быть поставлен в положение худшее, нежели то, в ко­тором он оказался бы при введении в отношении должника процедуры конкурсного производства.

Применение принципа «cram down» направ­лено не на ущемление интересов кредиторов, а на преодоление их экономически необоснован­ной и нерациональной позиции, когда утвержде­ние плана может иметь положительный эффект не только для должника, его работников и обще­ства, но и для самого кредитора.

При утверждении плана финансового оздо­ровления суд должен принимать во внимание интересы общества, в том числе необходимость сохранения рабочих мест. Введение в отношении должника процедуры, применяемой в деле о бан­кротстве, не должно считаться существенным изменением обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора, и являться ос­нованием для одностороннего изменения или рас­торжения договора по требованию контрагента должника.

Роль суда должна заключаться в обеспечении судебного руководства и всестороннего исследо­вания доказательств, аргументов сторон и обсто­ятельств дела о банкротстве. С учетом специфи­ки дела о банкротстве принятие судом решений на основе оценки доказательств и аргументов, имеющих экономический и финансовый характер, по своему внутреннему убеждению является не­отъемлемой частью рассмотрения такого дела.

Предупреждая возможную критику, касающу­юся возложения на суд не свойственных ему функ­ций, связанных с оценкой финансового состояния должника и возможности восстановления его платежеспособности, при том что суд не обладает необходимыми для этого специальными познани­ями, следует отметить, что условно «экономиче­ски» мотивированные решения суда не являются чужеродными для действующего Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)». Так, в нем указано, что при отсутствии оснований для введения финансового оздоровления, пред­усмотренных этой статьей, арбитражный суд вы­носит определение о введении внешнего управле­ния, если у арбитражного суда есть достаточные основания полагать, что платежеспособность должника может быть восстановлена [Федераль­ный закон 2002, ст. 75, п. 2, абз. 4]. В случае, если собранием кредиторов не одобрен план реструк­туризации долгов гражданина, суд вправе утвер­дить этот план при условии, что его реализация позволяет полностью удовлетворить требования конкурсных кредиторов по обязательствам, обе­спеченным залогом имущества гражданина, иные требования конкурсных кредиторов и требования уполномоченного органа, включенные в реестр требований кредиторов, в размере существен­но большем, чем конкурсные кредиторы и (или) уполномоченный орган могли бы получить в ре­зультате немедленной реализации имущества гражданина и распределения его среднемесячного дохода за шесть месяцев, и указанный размер со­ставляет не менее 50% размера требований таких кредиторов и уполномоченного органа [Федераль­ный закон 2002, ст. 213.17, п. 4].

Президиумом Высшего арбитражного суда Российской Федерации в обзоре практики рас­смотрения споров, связанных с заключением, ут­верждением и расторжением мировых соглаше­ний в делах о несостоятельности (банкротстве) [Информационное письмо 2005], приводились рекомендации, касающиеся рассмотрения арби­тражными судами следующих факторов:

• невозможность принятия большинством кре­диторов произвольного решения о заключении мирового соглашения и установления неразум­ных сроков погашения задолженности, которые не могут считаться нормальными и противоре­чат смыслу и целям реабилитационной проце­дуры банкротства;
• необходимость учитывать, что, принимая во внимание принуждение меньшинства кре­диторов большинством, мировое соглашение должно представлять разумный компромисс между интересами должника и кредиторов и не может приводить к неоправданным отсроч­кам в погашении обязательств.

В обзоре отмечено, что, согласно действую­щим положениям Федерального закона «О не­состоятельности (банкротстве)», кредиторы в результате мирового соглашения не должны получать существенно меньше того, что они полу­чили бы в результате распределения конкурсной массы, а также приведены рекомендации, каса­ющиеся оценки судом доводов кредитора об эко­номической необоснованности мирового согла­шения и заключения эксперта о невозможности восстановления платежеспособности должника [Информационное письмо 2005, п. 18].

Таким образом, Федеральный закон «О не­состоятельности (банкротстве)» и правоприме­нительная практика, формирующаяся с учетом разъяснений Высшего арбитражного суда Россий­ской Федерации, уже оперируют определениями и подходами, необходимыми для принятия ре­шения об обоснованности и о целесообразности утверждения плана финансового оздоровления должника.

При разрешении судом вопроса о введении процедуры банкротства в качестве доказательств могут выступать отчет о финансовом состоянии должника и прогноз его изменения, достоверность и обоснованность которых подтверждена заклю­чением привлеченного должником специалиста, в качестве дополнительного подтверждения обо­ снованности плана финансового оздоровления - подготовленный оценщиком отчет о стоимости имущества и заключение аудитора.

На применение реабилитационной процеду­ры может непосредственно влиять и очередность удовлетворения требований кредиторов в лик­видационной процедуре, в частности приоритет требований по определенным обязательным пла­тежам перед требованиями основной части не­обеспеченных конкурсных кредиторов, как это предусмотрено, например, Bankruptcy code (За­коном о банкротстве США). Государство может устанавливать правила по реализации налоговой повинности, предусматривающие в том числе приоритетное удовлетворение требований по обя­зательным платежам в ходе дела о банкротстве. Предполагая равный подход к формально равным субъектам, принцип равенства не обусловливает необходимость предоставлять одинаковые гаран­тии лицам, относящимся к разным категориям; равенство перед законом и судом не исключает фактических различий и необходимости их учета законодателем.

Вместе с тем нормы о приоритетном удовлет­ворении требований по обязательным платежам могут быть направлены не только на увеличение объема удовлетворения таких требований в ходе конкурсного производства, хотя это и немало­важно. С одной стороны, приоритетное удовлет­ворение обязательных платежей призвано соз­дать дополнительные стимулы для должников своевременно уплачивать обязательные платежи, поскольку в противном случае они будут являть­ся нежелательными контрагентами, а с другой - мотивировать кредиторов инициировать возбуж­дение производства по делу о банкротстве на бо­лее ранней стадии, когда восстановление плате­жеспособности должника имеет больше шансов на успех.

В случае введения финансового оздоровления такие нормы могут создавать дополнительные стимулы для кредиторов голосовать за одобрение плана финансового оздоровления на компромисс­ных условиях и предпосылки для утверждения су­дом плана без согласия кредиторов («cram down»), когда для этого есть разумные экономические предпосылки и условия плана предусматривают удовлетворение требований кредитора в размере, не меньшем, чем кредитор мог бы получить в ре­зультате распродажи активов должника в проце­дуре конкурсного производства.

Выводы

Одной из задач института несостоятельности (банкротства) является обеспечение цивилизован­ной ликвидации нежизнеспособных участников рыночного процесса посредством проведения максимально быстрой и эффективной конкурсной процедуры для справедливого удовлетворения требований кредиторов за счет активов должника.

Вместе с тем не менее важное значение име­ет защита интересов должника, испытывающего временные трудности, но имеющего потенциаль­ную возможность восстановить свою платежеспо­собность при предоставлении ему необходимых правовых инструментов. Любой из кредиторов, на защиту интересов которых направлена про- кредиторская модель, может оказаться по другую сторону баррикад, и это может быть связано с вли­янием объективных факторов изменения рынка, а не с ошибками менеджмента должника.

Именно реабилитационная составляющая ин­ститута несостоятельности (банкротства), заклю­чающаяся в обеспечении эффективных реабилита­ционных механизмов, стимулирующая кредиторов и должника искать компромисс при защите своих интересов, становится особенно актуальной в ус­ловиях циклических кризисных процессов и огра­ниченности ресурсов государственной экономиче­ской поддержки хозяйствующих субъектов.

Кроме того, в контексте финансовых кри­зисов, когда значительное число участников рыночных отношений испытывает давление стресс-факторов, эффективное законодательство о несостоятельности (банкротстве) должно пред­лагать механизмы, направленные на справедливое распределение рисков и участие кредиторов в раз­решении кризисных явлений.

Применение принципа «cram down», предус­матривающего возможность применения в отно­шении добросовестных должников реабилитаци­онной процедуры без согласия кредиторов, будет иметь положительное влияние на снижение разме­ра расходов на государственную экономическую поддержку организаций, оказавшихся в затрудни­тельном положении по непредвиденным и не за­висящим от них причинам и нуждающихся в связи с этим во внешнем финансировании. Таким обра­зом удастся более равномерно распределять риски между потенциально платежеспособными долж­никами и не склонными к компромиссу креди­торами, заставляя последних брать на себя часть рисков, обусловленных кризисными явлениями в экономике.

Ожидаемыми результатами таких изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (бан­кротстве)» могут стать сокращение сроков и из­держек на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, повышение их эффективно­сти и увеличение размера погашения требований кредиторов, защита интересов должников, испы­тывающих временные трудности, но имеющих возможность восстановить свою платежеспособ­ность при предоставлении необходимых для этого правовых инструментов. Кроме того, изменения позволят повысить стабильность и эффективность функционирования экономики за счет повышения ее способности преодолевать кризисные явления, неизбежно возникающие в условиях рыночных отношений циклически.